ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
ПОНОМАРЕВ ГЕОРГИЙ НИКОЛАЕВИЧ
ПРЕССА

Любовь КУКУШКИНА

Они сражались за историю

История - вещь весьма переменчивая: каждый правитель так и норовит переписать ее на свой лад. Однако во все времена находятся идеологи и борцы, готовые вернуть народу историческую правду. Наш город два раза почувствовал это на собственном примере. Сначала - когда вместо «насажденного» Калинина областному центру вернули историческое имя Тверь. Затем - когда Советскую площадь украсил памятник Михаилу Тверскому. Не за горами третий этап глобальной исторической реконструкции города - восстановление Спасо-Преображенского собора. И все это дело рук не официальной власти, а бойцов невидимого фронта, правдорубов и патриотов, двое из которых - Борис Ершов и Георгий Пономарев - побывали в гостях в нашей редакции.

- Борис Александрович, Георгий Николаевич, как вы пришли к идее «возвращения прошлого»?

Б.Е. В конце 1980-х в стране произошел коренной перелом общественного сознания. Изменились не только политические взгляды, но и отношение народа к своему прошлому. В СССР всходили робкие ростки гражданского общества. Люди стихийно, без каких-то посулов со стороны власти, объединялись в клубы по интересам. Росли неформальные движения, причем в Твери было одно из самых мощных. Наша инициативная группа «Возвращение» возникла под знаменем восстановления исторической памяти. Она собрала самых разных людей: рабочих, инженеров вроде Ершова и Парина, искусствоведов и архитекторов вроде Образцова, партийцев и беспартийных - всего было человек восемь-девять. Мы ставили перед собой три глобальные задачи: вернуть городу Калинину историческое название, установить памятник князю Михаилу, реконструировать Спасо-Преображенский собор. Большинство тверитян в то время могли с трудом назвать трех национальных героев: Александра Невского, Дмитрия Донского, Ивана Грозного. Я сам долгое время ничего не знал о Михаиле Тверском. Когда открыл книгу Дмитрия Балашова «Великий стол», посвященную борьбе Твери и Москвы, очень удивился и огорчился: мы совсем не помним своих героев... Группа начала работу с выполнения задачи №1 - возвращения городу его исконного названия.

- Много копий было сломано во время «перерождения» Калинина?

- До нас Петр Дудочкин, калининский писатель, пытался провести эту идею в массы. Его ругали во всех газетах: как так? что за выдумки? Поэтому мы не верили, что переименование города свершится так быстро. Помогло то, что некоторые из нас стали депутатами горсовета: я, Юрий Шарков... На заседаниях мы постоянно поднимали этот вопрос. «Большевицкая» фракция отказывалась нам помогать, утверждая, что затея стоит больших денег. Но нам все-таки удалось всколыхнуть общество: мы шли в народ, делали выставки на улицах города, издавали брошюры про Михаила Тверского, и их мигом раскупали. Потом нам помогло сильно изменившееся сознание тверских руководителей: председателя горсовета Сергея Киселева и главы администрации Тверской области Владимира Суслова.

В начале 90-х годов городской и областной советы приняли решение: Калинин должен стать Тверью. Киселев и Суслов поехали в Москву, чуть ли не за пиджак поймали Ельцина и попросили подписать две бумаги. Бумаги листали чуть ли не на спине у президента. Так заново родились на свет Тверь и Тверская и область. А Калининский район остался - как дань коммунистическому прошлому.

- То есть решающую роль в переименовании города сыграла «инициатива снизу»?

- Да, общество независимо от власти подтолкнуло народ к действиям. Наш народ вовсе не «инертен и безволен», в чем его часто упрекают: если он захочет, сделает все. «Возвращение», ВООПИК, наша пресса (о которой я могу сказать только хорошее) выполнили одну задачу и принялись за вторую. И, как видите, сейчас памятник Михаилу украшает собой город. В то время, как мы занимались возрождением имени святого князя, Георгий Николаевич Пономарев пропагандировал то же самое, но более эмоциональными способами. Мы тогда не знали друг о друге.

Тут к беседе подключился народный артист России Георгий ПОНОМАРЕВ.

Г.П. До 1985 года я не слышал имени Михаила Тверского. Однажды, когда я был в Минске, мне предложили сделать телепередачу о тверских поэтах, но поставили условие: к ней непременно нужен исторический комментарий. А я, признаться, не был компетентен в истории и обходился только школьными знаниями. Поэтому начал искать исторических личностей, связанных с тверским краем, и наткнулся на роман Дмитрия Балашова «Государи московские». Подвиг Михаила Ярославича Тверского поразил меня до глубины души. Я стал разматывать эту нить дальше и понял: нужно, чтобы народ вспомнил это имя. Сначала думал организовать концерт, посвященный памяти Михаила Тверского, а потом родилась мысль о новом спектакле... Два года я собирал материал, а 20 марта 1988 года состоялась премьера моноспектакля «Великий стол». Потом уже мой знакомый художник и архитектор Владимир Образцов пригласил меня на заседание группы в библиотеке Герцена. Я там выступил, рассказал про свой спектакль и вскоре подружился со многими из присутствующих. Мы начали работать вместе.

- Как возникла идея найти место легендарной Бортеневской битвы?

- После первой конференции в ТвГУ, посвященной имени Михаила Тверского, историк Петр Малыгин подошел ко мне и сказал: «Вот было бы интересно по-настоящему возродить имя великого князя». А что для этого нужно сделать? В первую очередь мы решили найти место знаменитой Бортеневской битвы - той, где войско Михаила Тверского разбило москвичей и татаро-монгол. Сначала ездили вдвоем на машине, сами разрабатывали маршруты. Потом при тверском отделе культуры была организована группа «Бортенево». Стало поступать небольшое финансирование. В группу вошли Ершов, журналист «Тверской жизни» Сергей Глушков и еще несколько человек. Научным руководителем был выбран Малыгин.

- Каким образом нашлось «то самое» Бортенево?

- Мы засели за древние писцовые книги, где было сказано, что Бортенево находилось в сорока верстах от Твери. Похожих мест в окрестностях города было шесть, мы решили проверить все варианты. В учебнике Борзаковского XIX века Бортеневым было названо селение в 33 верстах от Твери. Когда мы туда приехали, сразу поняли, что «напали на след». Оказывается, это место раньше называлось Сикерниково - от слова «сечь», что значит битва. Историческое Бортенево, к сожалению, не сохранилось: немцы сожгли его в декабре 1941 года. Зато на раскопках, организованных нами в начале 90-х, Малыгин нашел керамику XII-XIV веков... То есть к моменту Бортеневской битвы это селение уже существовало!

Мы начали трубить о своем открытии в газетах и по радио. Вскоре пришло письмо от Марьи Ивановны Комаровой, уроженки Бортенева. Оказывается, в этих местах до революции была старинная часовня, куда люди со всех приходов собирались на молебен. После 1917 года ее уничтожили большевики. Слух о существовании часовни подтвердил и еще один удивительный человек - директор школы из соседней деревни Глебово, ветеран войны по фамилии Смирнов.

- Итак, Бортенево было найдено?

- Да, мы были практически в этом уверены. Начали писать о своем открытии в разных изданиях, Малыгин посылал отчеты в Москву. Однако через полгода наш научрук вдруг изменил свою точку зрения, прочитав, что верста в то время равнялась не 1,4, а 1,1 км. Из этих расчетов получалось, что найденное нами место не подходит. Малыгин уперся как бык, несмотря на то, что наша картинка почти сложилась, а на новых местах зацепок почти не было. В результате я сам был вынужден заняться историей, получил доступ в тверские и московские архивы. В конце концов мы с помощницей - аспиранткой филфака - нашли подтверждение гипотезы Борзаковского. В этом году вышла в свет книга, где все подробно описано. Мы убедились, что наши догадки были верны.

- Как вы обозначили место исторической битвы?

- Сначала мы поставили в Бортеневе деревянный крест, вскоре сменили его на гранитный. Нам не было выделено ни рубля бюджетных денег, а крест получился из черного гранита, обложенный камнями, с высеченной красивой надписью. Бизнесмен, который нам помогал, лично ездил в Петрозаводск, чтобы вырубить гранитную глыбу. Это была просто фантастика... В часовню, которую мы вскоре возвели, государство тоже не вложило ни копейки. Нами руководило только феерическое желание этот памятник восстановить, и деньги падали буквально с небес. Например, звонит друг: «Я с москвичами разговаривал, они готовы выделить двадцать пять тысяч...» Нам оплатили машину с кирпичами с силикатного завода, на крышу добыли роскошный материал; в тверской кузнице выковали крест.

- Село найдено - дело осталось за памятником. Долго ли готовился недавний праздник всех тверитян?

- В 1994 году группа «Бортенево» была преобразована в общество Михаила Ярославича Тверского с одной главной целью - возродить имя святого князя для нации. В начале 1990-х мы подняли вопрос об установлении памятника, объявили конкурс. Первая предоставленная работа очень нас огорчила: скульптор изобразил согнутого, изможденного старикашку с колодой на шее. А ведь Михаил положил жизнь за други своя, он совершил высокий подвиг государственного деятеля. А когда московский скульптор Андрей Ковальчук предоставил свою работу, все вопросы отпали. Удивительно, что к этому пришел именно москвич, через много лет после легендарных событий. Сейчас Советская площадь преобразилась. У памятника играют дети. Хочется выразить искреннюю благодарность губернатору Дмитрию Зеленину. Он понял и поддержал нашу идею. Именно за ним оставалось решающее слово, и он его произнес. Хотя московская команда Зеленина долгое время скептически относилась к нашей деятельности.

- С чем это связано?

- По приказу Ивана Калиты русские летописи переписывались, чтобы поставить Москву в центр русской истории. Поэтому люди долгое время не знали, что наш Михаил Ярославич первым из русских князей собирал ордынскую дань «единой рукой», напрямую. Этот способ сбора дани уже потом перенял Иван Калита, чтобы накопить силы народа для Куликовской битвы. В древних летописях Михаила Тверского называли великим князем всея Руси. Он начал собирать под свои знамена огромную территорию, понимая, что в единстве наша сила... К сожалению, этот факт через годы молчания воспринимается населением с большим трудом. И до сих пор вся просвещенная элита пользуется промосковской историей, которая и началась-то с Ивана III. Нас часто обвиняют в местечковом шовинизме. А мы просто возвращаем свое, не пытаясь возвыситься над другими городами. Каждое княжество было уникальным: Рязанское, Тульское, Смоленское, Новгородское. Мы не должны унижать и замалчивать свою историю. Народ имеет право знать правду.

Караван+Я. - 2008. - 18 июня.[ http://karavan.tver.ru ]