ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
ЛАРЮШИН ПЕТР ИВАНОВИЧ
ПРЕССА


Евгений КНЯЗЕВ

ПЕТР ЛАРЮШИН: ЖИЗНЬ ДО СЦЕНЫ

Сегодня вечером на малой сцене Тверского академического театра драмы пройдет необычный спектакль. И дело не в том, что "Цена"Артура Миллера уже пару лет не ставилась на тверских подмостках. Просто у исполнителя одной из четырех ролей спектакля юбилей. Даже не юбилей, а Юбилей. На днях Петру Ларюшину исполнилось 90 лет.

Ровно половину из них Петр Иванович отдал Тверскому драмтеатру. О том, что было сделано, сколько ролей было сыграно за эти годы, говорили и писали немало. А что было до? Легендарный актер рассказал "ВТ"о первых сорока пяти годах своего жизненного пути.

ХУДОЖНИК? ПИСАТЕЛЬ?

- Родился я 2 января 1914 года в селе Старое Березово Рязанской губернии. Это было потрясающе красивое место - село стоит на реке Цне, а вокруг раскинулись леса, множество маленьких озер и речушек. Скорее всего, именно благодаря живописной природе меня с детства тянуло к творчеству. Правда, далеко не сразу я определил, к какому именно.

Вообще, вырос я в крестьянской семье. Отец мой всю жизнь посвятил работе столяра, большинство родственников-мужчин также занимались плотницким делом. В результате вся округа называла нас не Ларюшиными, а Столяровыми. С раннего возраста я начал помогать родителям по хозяйству - ходил в, поле, косил пшеницу, рожь, ухаживал за скотом. Да и в доме моя помощь оказывалась не лишней - в семье кроме меня было шестеро детей, и я, как первенец, с юного возраста помогал матери их воспитывать. Параллельно с домашними хлопотами я учился в сельской школе, закончил четыре класса.

Еще лет в восемь-девять мы с приятелем, вдохновленные прекрасными картинами родной природы, решили стать художниками. Единодушно отвергнув мысль купить краски в магазине, мы целыми днями ходили по ручьям, озерцам, по берегу Цны и искали разноцветную гальку. Затем ее нужно было растолочь, смешать с чем-то, уже не помню, с чем именно, и получить краску. Так своими руками мы получили краски шести цветов. Но на этом весь энтузиазм практически иссяк. Я попробовал свои силы в рисовании и понял, что Репина из меня не выйдет.

Лет в одиннадцать-двенадцать я серьезно увлекся литературой. Пытался писать стихи, но ничего выдающегося не получалось. Я даже тогда понимал, что это не поэзия, а просто рифмоплетство. Пушкина из меня тоже не вышло. Тогда я решил перейти на прозу. Как раз к тому времени из тюрьмы вышел мой старший двоюродный брат Семен. Он был вором и, приехав в родное село, охотно рассказывал мне истории из своей криминальной биографии. Тогда я решил написать о нем роман под названием "Семен". Но и тут дальше названия и пары набросков дело не пошло.

СТОЛЯР? ИНЖЕНЕР?

К тому времени, когда мне исполнилось 13 лет, в сельском клубе открылся драматический кружок. Я сразу стал его завсегдатаем, участвовал в постановках, исполнял разные роли. Правда, тогда я еще не расставался с мечтой о литературной славе, а драмкружок только повернул мои мысли в несколько ином направлении. Я решил стать драматургом.

Но вскоре моя судьба сделала резкий поворот. В то время мой отец руководил артелью плотников и постоянно ездил в Москву на строительство разных объектов. А когда мне исполнилось шестнадцать лет, отец взял в свою бригаду и меня. Так я впервые в жизни увидел столицу.

С тех пор я начал осваивать столярное ремесло. Работая в артели отца, я дошел аж до седьмого разряда, причем был не просто плотником, а столяром-краснодеревщиком. Мне доверяли очень тонкую работу по дереву ценных пород. Одновременно учился на рабфаке МИИТа, готовя себя к карьере инженера железнодорожного транспорта. Четыре года учебы на рабфаке не прошли даром - экзамены я сдавал без особого труда и на хорошие оценки. Оставалось сдать только один экзамен, и я стал бы студентом. Но, видно, судьба не хотела, чтобы я стал инженером. Как-то, проходя по улице, я увидел объявление о наборе в театральное училище имени Щепкина. Пробудилась детская мечта о театре и драматургии, и я подал документы в Щепкинское. Кстати, с подачей документов случилась история. К тому моменту, когда документы в училище должны были быть сданы, у меня еще не закончились экзамены в МИИТе. Соответственно документов на руках у меня не было, а в институте до окончания экзаменов их возвращать не желали. Пришлось пойти на небольшую хитрость. Моя сестра Дора в то время работала медсестрой, с ее помощью я соорудил на правой руке лубок и в таком виде заявился в деканат. "Видите, - говорю, - рука у меня сломана писать экзамен не могу". Поначалу меня не хотели отпускать. Все экзамены, кроме последнего у меня уже были сданы, причем сданы на хорошие оценки. Декан начал предлагать разные возможности доcдать оставшийся экзамен и поступить в МИИТ. Тогда я раскрылся и сказал, что ухожу в актеры. К счастью декан меня понял, вернул документы и с сожалением отпустил.

АРТИСТ? СТУДЕНТ?

Конечно, поступление в "Щепку"было той еще авантюрой. На 30 студенческих мест претендовали 830 человек. Естественно, отбор был довольно жестким .Сначала были три тура творческого конкурса. К первому туру я подготовился как следует, выучил стихотворение, басню, отрывок из романа. Меня вызывают, я начинаю читать стихотворение. Прочитал буквально пару четверостиший, слышу "Спасибо, хватит. Давайте отрывок из романа". Начинаю читать выученный эпизод из "Поднятой целины". Но где-то ближе к середине отрывка понимаю, что забыл оставшийся текст. Волнуюсь страшно, но все же делаю паузу, пытаюсь вспомнить, что же там дальше. И тут слышу: "Спасибо, вы можете идти". Ну все, думаю, провалился. Однако на следующий день нахожу свою фамилию в списке прошедших во второй тур конкурса. Это было чудом, ведь из 830 абитуриентов во второй тур прошли только двести. Во время второго тура картина повторяется. Я снова в самый неподходящий момент забываю текст. Но, наверное, я чем-то приглянулся преподавателям, потому что таким образом я прошел второй, затем третий тур и был допущен к общеобразовательным экзаменам. Ну а это уже было скорее формальностью. Мы с легкостью получали тройки и становились студентами училища.

Но вот четыре года учебы позади, я заканчиваю последний курс Щепкинского. Наступает лето. Лето 1941-го. Как только началась война, нас, студентов, отправили на трудовой фронт. Мы копали противотанковые рвы под Москвой. Правда, долго этим заниматься не пришлось. Скоро пришел приказ правительства - Малый театр, а вместе с ним и наше училище эвакуируют на Урал, в Челябинск.

Путь туда занял двадцать два дня. Наш поезд постоянно останавливался, пропускал вперед более важные составы - из европейской части страны эвакуировались целые заводы. Но вот наконец мы приехали в Челябинск. Нас расселили прямо в театре. Тогда новый театр оперы и балета еще строился, так что нас определили в старый - имени Цвиллинга. Актеров поселили в импровизированных комнатках прямо в фойе, а студентам отвели "жилплощадь"на галерке. Там я закончил свое обучение и начал работу актера.

АКТЕР? АКТЕР!

Когда немецкие войска были отброшены от Москвы, Малый театр вместе с училищем вернулся в столицу. Но троим выпускникам Щепкинского - мне и моим приятелям Коле Байкову и Альберту Зиневичу - предложили остаться в местных театрах. На выбор были предложены Златоуст, Магнитогорск и сам Челябинск. Я съездил в Златоуст, пообщался с дирекцией театра, посмотрел спектакль. Уговаривали остаться, но меня, привыкшего к мастерству Малого театра, уровень местных постановок не впечатлил. Я вернулся в Челябинск. Там проработал до 1945 года. Там женился, у меня родилась дочь Ирина. После победы нам всем дали отпуск, и я поехал в Москву проведать мать. Как раз в это время открылся Новый театр на Елоховской (ныне Театр на Малой Бронной) под руководством Сергея Майорова, и моя подруга-сокурсница Ольга Карсекина захотела попасть в их труппу. Она подготовила отрывок из пьесы Константина Тренева "На берегу Невы", а меня попросила подыграть ей при сдаче конкурса в театре. Судьба сложилась превратно - Ольгу в театр не взяли, зато меня Майоров заметил и предложил остаться в труппе. Предложение меня заинтересовало, но я же еще работал в Челябинске. А попасть с Урала в Москву в те годы было практически нереально. Не пускали почти никого, за редкими исключениями. Одним из них я и воспользовался - в Москву без проблем могли приехать студенты столичных вузов. Так как у меня уже было высшее театральное образование, поступить в институт для меня не было большой проблемой. Я подал документы в Московский архитектурный институт, с легкостью сдал черчение и рисование (как нельзя кстати пришлось детское увлечение живописью) и получил справку о зачислении. Так я в очередной раз вернулся в столицу и продолжил актерскую карьеру. А институт? В институт я просто не пошел.

ТВЕРИЧ. ЮБИЛЯР!

Однако карьера в Москве складывалась не то чтобы очень хорошо. Я проработал два года в Новом театре на Елоховской, затем два года в Театре киноактера, но не видел перспективы. И снова все решил случай.

В то время мой давний друг Михаил Иоффе, работавший в Калинине адвокатом пригласил меня на день рождения. Мне сразу понравился город. К тому же Михаил познакомил меня со своей очаровательной коллегой Валентиной Князевой, а я к тому времени уже развелся первой женой. Мне очень хотелось остаться, к тому же Михаил был знаком с тогдашним руководством драмтеатра и вовсю уговаривал меня перейти работать в Калинин. В конце концов я согласился. И не изменил решения даже несмотря на то что около года в драмтеатре для меня не было места. Я руководил драмкружком в ДК "Химволокно", преподавал выразитепьное чтение в пединституте. В то же время мы с Валентиной поженились, у нас появилась дочь Марина. Наконец, в сентябре 1959 года я был принят в труппу Калининского драматического театра, где и проработал следующие сорок пять лет своей жизни. За это время я успел сыграть более сотни ролей - и главных, и небольших. Многие считают, что чем больше роль, тем интереснее значимее она для актера. Я с этим мнением не согласен. Большинство моих ролей - эпизодические, но зрители их всегда запоминают. Это непростое дело - отыграть свои пять - десять минут так, чтобы публика поняла и прочувствовала твоего героя.

Под юбилеи - а сегодня далеко не первый мой юбилей, отмечаемый в театре, - мне чаще всего задают два вопроса. Первый почему, проработав столько лет в театре, я до сих пор не имею никакого звания - заслуженного или народного артиста. Не знаю, как на самом деле, но по-моему, это объясняется просто. Такие звания обычно дают не позже семидесяти лет. А семьдесят лет мне исполнилось еще в середине восьмидесятых. Тогда звания давали только тем актерам, которые состояли в компартии. Таким образом, я, будучи беспартийным, все время оставался за бортом. Но я об этом не жалею, ведь звание - это просто формальность. Талант им не измеришь.

Другой распространенный вопрос как вам удалось дожить до такого возраста. Мой рецепт прост - оптимизм. Никогда не надо унывать, в будущее надо смотреть с радостью. Оптимисты, люди, надеющиеся на лучшее, всегда живут дольше пессимистов.

Любимой газете "Вече Твери" от постоянного читателя. Желаю и вам дожить до 90! Петр Ларюшин.

Вече Твери. -2004.- 13 января.


© Тверской академический театр драмы, 2003- | dramteatr.info