|
Наталья КАЗЬМИНА СЕКРЕТ, КОТОРЫЙ ЗНАЛИ, ДА ЗАБЫЛИ
Фестиваль старейших российских театров в Калуге Очень хорошая идея. Странно, что она никому не пришла в голову раньше. Хотя всякая идея, прежде чем воплотиться, быть понятой и развитой, должна дозреть где-нибудь в тиши и "выстрелить" в нужном месте и в нужный час. В данном случае место и время были угаданы верно. Два молодых и честолюбивых человека, главный режиссер Калужского драматического театра Александр Плетнев и директор этого же театра Александр Кривовичев, сочинили и провели в январе 2002 года фестиваль "Старейшие российские театры в Калуге". Устроили, в первую очередь, праздник себе, поскольку в этом же январе, 19-го, театру в Калуге исполнилось, страшно сказать, 225 лет. Чуть позже справляла свой день рождения и Калужская губерния, что было широко отмечено народными гуляньями, концертами и приездом самого московского градоначальника. На фоне губернского юбилея театральный фестиваль (что приятно) не вырос в потемкинскую деревню, но и не выглядел бедным родственником, который явился к хлебосольному столу с протянутой рукой. Фестиваль был соразмерен: и украсил официальный праздник, и придал ему милоту домашних черт. Калужский губернатор Анатолий Артамонов с явным удовольствием хозяина и смущением зрителя открывал фестиваль в компании народного артиста России Георгия Тараторкина, а закрывал сразу после спектакля Александринки "Правда - хорошо, а счастье лучше" во главе с народным артистом России Виктором Смирновым. Калужане оказались большими патриотами и благодарными зрителями: всю неделю висели в театре на люстрах. В Калугу приехали старейшины - театры из Тулы и Твери, Нижнего Новгорода и Ярославля, показали свои спектакли "Игроки" и "Правда - хорошо, а счастье лучше" хозяева, дорогим, почетным гостем выглядел Санкт-Петербург, сожалели о единственном - отсутствии Малого театра. Старейшины не трясли бородами, не кичились заслугами, хотя каждый театр постарался точно высчитать свой возраст. Предпочитали брататься и живо обсуждали перипетии жизни провинциальных актеров, тот самый, увековеченный Островским путь из Керчи в Вологду и из Вологды в Керчь. У всех "стариков" обнаружились сентиментальные родственные связи. Например, Ярославское театральное училище до сих пор обеспечивает творческими кадрами многие провинциальные театры России. Вера Ефремова, художественный руководитель Тверского театра, когда-то успешно работала в Калуге, и Калуга про это помнит. Театр в Туле некогда создавали актеры именно калужской труппы. А первых актеров в Калугу выписывали из Санкт-Петербурга. Александринка же напомнила калужанам, что на их сцене когда-то дебютировала актриса Маня Стремлянова, впоследствии прославившаяся как Мария Гавриловна Савина. А Нижний Новгород удачно сострил на эту тему, найдя сродство с Калугой и вовсе в эмпиреях: Н.Н.Гончарова оказалась уроженкой Калужской губернии, а знаменитые письма к ней А.С.Пушкина, равно как и произведения Болдинской осени, родились на земле Нижегородской. В общем, старейшины на фестивале выглядели моложаво и деятельно. Не столько сетовали о старых временах и былой славе провинции, как можно было бы предположить из столичного "прекрасного далека", сколько честно демонстрировали, кто что умеет, и старались понять свое место в современном театральном пространстве. Сошлись на том, что надобно, чтобы впредь слово "старейший" не ассоциировалось с понятием "дряхлый", "провинция" - со второсортной продукцией, а традиции - с рутиной. Афиша естественным образом сложилась из русской классики, из Гоголя и Островского, Чехова и Горького. А с чего же еще и начинать первый диалог старейших? Впоследствии решили посражаться и на других территориях - например, в интерпретации современной драмы, или водевиля, или забытой классики второго ряда, или "хорошо сделанной" западной пьесы. Лет 20 назад, это хорошо помнят наши "старейшие" в критике, в их текстах слово "провинция" стыдливо заменялось словом "периферия". Так вроде бы выглядело менее обидно. Сегодня слово "провинция", пожалуй, обретает смысл прямой вместе с достоинством. У провинции сегодня есть даже серьезное преимущество перед большими городами. И здесь жизнь течет по тем же законам, что и в столицах, и здесь словом "провинциализм" называют одни и те же явления. Но здесь не только воздух другой, а и дыхание чище, отношения интеллигентнее, ощущение внутреннего покоя посещает вас чаще. В столицах все свершается и видится как-то кровавее - и общая растерянность режиссеров, и погоня за зрителем, и нелепый разрыв формы и содержания во многих спектаклях, и конфликт поколений, который, странным образом, глупо перевелся в конфликт возрастной, хотя на самом деле лежит в сфере творческой. В провинции сегодня традиция не прерывается, а кардинально меняется. Обратная связь между театром и зрителем, между театром и спонсорами, театром и властью, осознающей свою обязанность поддержки искусства, возможно, и крепче. А поиски новых форм, которых везде дефицит, тоже идут, но спокойнее. И, может быть, поэтому сии пресловутые формы скорее найдутся. Во всяком случае спектакли "Игроки" А.Плетнева и "Чудаки" А.Попова из Тулы стали, без дураков, украшением фестиваля. Спектакль Попова был весь опрокинут в традицию подробного психологического театра, живого МХАТа (увы, эпитет "живой" стал уже узаконенным при знаменитой аббревиатуре). На сцене текла, не прерываясь, и трогала сердце жизнь очень симпатичных и страдающих от извечных "проклятых вопросов" героев, и не было среди них "примерно хороших людей". Горький звучал не менее афористично, чем Островский (особенно в устах народного артиста России Бориса Заволокина), и была ясна подспудная полемика Горького с Чеховым, и слышно то, о чем они, видимо, не доспорили. (Достаточно сказать, что после "Чудаков" у Георгия Тараторкина азартом загорелись глаза, и критики его тут же почти уговорили рискнуть сыграть в этом спектакле роль Мастакова - в таком решении это, без сомнения, его роль.) А в "Игроках", точно поставленных в законах Малой сцены, ощущалась иная, вахтанговская традиция, так называемый стиль фантастического реализма, жило остроумное и почтительное воспоминание о Левентале с Эфросом времен гениальной "Женитьбы", и был очень хорош актерский ансамбль. В общем, довольно скоро стало ясно, что первый фестиваль "Старейших" удался - причем, без технических накладок и провинциальной, простите за выражение, помпы. Кто знает, может быть, именно здесь впоследствии и обнаружат секрет, который, как выражался чеховский Фирс, знали, да забыли, никто не помнит. Планов у Калужского театра теперь громадье. Амбиций, как уже говорилось, не занимать. Решив стать фестивальным городом, а не только городом прародителя космонавтики Циолковского, Калуга им, пожалуй, и станет. Тем более что вокруг актеров-старейшин, общавшихся на фестивале, на удивление, молодо, с удовольствием вертелась и театральная молодежь. Общаться хотелось всем. 
Сцена из спектакля "Игроки" Калужского драматического театра
Фото Ирины КАЛЕДИНОЙ Культура. -2002.- 14 февраля. | |
