ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
ПРЕССА
СЕЗОН 2006-2007

Петр РУЧНИКОВ

И за борт ее бросает

На сцене Тверского театра драмы Вышневолоцкий драматический театр показал спектакль «Леди Макбет Мценского уезда», ставший событием на осеннем фестивале театров малых городов России. Классическую повесть Николая Лескова поставил Владимир Коломак, который в сентябре стал главным режиссером театра. Вышневолоцкие постановки тверской зритель не видел очень давно. Нынешний визит состоялся в рамках Года театрального искусства в Тверской области.

Николай Семенович Лесков вспоминал, что когда работал над «Леди Макбет», то «под влиянием взвинченных нервов и одиночества чуть не доходил до бреда. Мне становилось временами невыносимо жутко, волос поднимался дыбом, я застывал при малейшем шорохе, который производил сам движением ноги или поворотом шеи… С тех пор избегаю описания таких ужасов». Лесковская повесть в самом деле сильно напоминает триллер, который ко всему прочему входит в школьную программу по литературе.

Тяжелая атмосфера купеческого дома создана на сцене довольно скупыми средствами, основные цвета – черный и серый. Сумрачно, одним словом. На этом фоне красный цвет рубашки и сапог главного героя – управляющего Сергея – выглядит почти вызывающе, прежде всего потому, что от них так и прет самодеятельностью в самом примитивном смысле. Впрочем, метафора – слишком прямолинейна, но задана самим Лесковым: Сергей носит рубашку цвета крови и руки у него по локоть в крови.

Купчиха Катерина Львовна Измайлова на шестой год замужества безумно влюбляется в этого самого управляющего Сергея. Боясь разоблачения, с помощью любовника она убивает сначала своего свекра, потом мужа, вернувшегося с мельничной плотины, и родственника супруга малолетнего Федю Лямина. Причем последнее преступление совершается накануне христианского праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, а мальчик вслух зачитывает Катерине Львовне отрывки из Жития святого Федора Стратилата. Сцена убийства невинного мальчика у Владимира Коломака получилась вполне в духе лесковского вопроса: «Почему православные убивают православных?». Мальчика не просто душат подушкой, но лишают жизни почти средневековым способом: Сергей практически распинает его на колесе. Однако скрыть следы преступления не удается – народ врывается в «грешный дом». Этот народ, массовка, как угодно можно назвать, весьма примечателен.

При наличии двух главных героев те, кто постоянно их окружает, играют довольно важную роль: они создают многоголосье, увеличивающее количество точек зрения, которыми наделяются люди, наиболее приближенные к основным персонажам. Хор создает установку на устный рассказ, а участники его периодически выступают в роли рассказчиков истории, которую Лесков, как известно, услышал еще в детстве. Впрочем, и сами Катерина Львовна и Сергей в исполнении Ольги Егоровой и Алексея Чимичакова время от времени становятся нейтральными героями-рассказчиками, чтобы потом непременно еще с большей силой показать соответственно мучения и равнодушие. Купчиха почти хрестоматийно страдает не потому, что испытывает угрызения совести – душ-то загубила сколько, а по причине невозможной любви к управляющему, ради которой она столько сделала. Эту невозможную любовь и играет Ольга Егорова, героиня которой в общем-то не виновата в том, что полюбила, – так природа велела.

Содержание второй части спектакля можно передать словами из известной песни: «Тебя я так безумно любила, а ты изменил мне, палач, изменщик и подлый трепач!». Второе действие выглядит более динамичным по сравнению с полуторачасовым началом. Здесь режиссер продолжает многофункциональное использование железной кровати, которая была и напольными весами, и пыточным станком, и, поднятая вертикально, дверью острога, куда Катерина Львовна приходит на тщетное свидание с Сергеем. Спектакль Владимира Коломака вполне точно пересказывает содержание повести Лескова. Героиня за совершенные преступления наказывается потерей любви, что, впрочем, не останавливает ее: на переправе она сбрасывает в реку новую подружку Сергея, топит ее и в мелькающем, фрагментарном свете топится сама.

Такой близкий перенос повести на сцену особенно актуален для школьников, которые в основном и пришли на спектакль. Теперь они скорее всего оригинал читать не будут, но увиденное явно впечатлило их. По крайней мере одна из школьниц уже на улице громко воскликнула: «А этот! Изменил ей!»

Тверская жизнь. -2006.- 2 декабря. [ http://tverlife.ru ]